Виражи судьбы

- Родился я в деревеньке в двухстах километрах от Омска в 1924 году. Когда на нас напали фашисты, приписал себе год, чтобы уйти на фронт. Из нашего рода 36 человек воевали с фашистами. Многие не вернулись. Я попал служить в 483-й стрелковый полк на Волховский фронт. Первый раз был ранен, когда и восемнадцати лет еще не исполнилось. Бой был в болотах. Рядом взорвалась мина или снаряд. Меня подбросило. При падении были отбиты почки, травмирован позвоночник. В общем, очнулся в госпитале. Второе ранение получил, когда соединялись войска Ленинградского и Волховского фронтов. В траншею упала граната и почему-то долго не взрывалась. Я приподнял голову — и тут взрыв. Осколки угодили в голову и лицо. До сих пор один ношу.
— Дмитрий Тимофеевич, вы на себе испытали все трудности войны, знаете о ней не понаслышке. Как оцениваете ее сейчас? Что из уроков Победы хотели бы передать потомкам?
— И тогда, и сегодня я уверен в одном: наша Победа спасла мир. Потомки должны четко знать это, гордиться и брать нравственный пример с фронтового, а не рыночного поколения, поскольку впереди нашу страну ждут не менее суровые испытания. Хочу подчеркнуть, что наши враги, пытаясь ревизовать итоги Победы, первым делом шельмуют высших советских военачальников. Каждый из нас, включая молодежь, должен четко представлять, кто такой Жуков и кто такой Сталин. Например, когда только Жукова называют Маршалом Победы, я не совсем согласен. Это есть лукавое противопоставление Жукову других военачальников. Если один Жуков Маршал Победы, то кто же тогда Рокоссовский, Конев, Василевский, наконец, Сталин? Жуков блестяще планировал, руководил стратегическими операциями на театре военных действий. Но он не отвечал за производство танков, самолетов, боеприпасов, орудий и так далее. А без материальной базы одними солдатами победить невозможно. Кто этим занимался? Сталин. Когда все дороги были перерезаны к Сталинграду, кто принял решение, чтобы с БАМа (он строился еще до войны) перевезли блоками вместе со шпалами рельсы и в течение месяца уложили дорогу от Саратова до Сталинграда? И пошли эшелоны с боеприпасами, с войсками в Сталинград. Сделал это Сталин. В конце концов Победа ведь не просто была победой только войск. Была и дипломатическая победа. Англия, США — капиталистические государства. Но они пошли на союз с нами. Это победа дипломатии. Кто стоял у ее истоков — Сталин. Были ошибки у Сталина? Были. Были ошибки у Жукова? Да. Противник — не дурак, он тоже принимал меры. Мы вправо, они влево. Мы хотим окружить, и они стремятся окружить. Некоторые говорят, что, мол, Жуков людей губил. Неужели счастье для полководца губить людей?! Надо было побеждать. А для победы нельзя обойтись одними благими пожеланиями. Надо атаковать, значит, идти на пулеметы, на укрепленные позиции. А это жертвы. Без них не победить.
Жуков, несомненно, один из главных полководцев Великой Отечественной войны, который был одновременно заместителем Верховного главнокомандующего. Все ведущие сражения возлагались на Жукова. Ленинград Жуков стабилизировал. Под Москвой Жуков остановил врага. Провел блестящую Висло-Одерскую операцию. Вместе с войсками маршалов Рокоссовского и Конева взял Берлин. В конце концов, Жуков подписал акт о безоговорочной капитуляции. Значит, и Сталин, и правительство доверяли Жукову самые важнейшие операции Великой Отечественной войны. В первую голову и Жуков, и Сталин, и Рокоссовский, и Конев, и Василевский, и Тимошенко — народные маршалы, народные герои, поскольку облеченные доверием народа и вместе с народом одерживали победы.
— Как вы считаете, является ли нынешняя Российская армия продолжательницей тех фронтовых традиций?
— В сфере чисто военной — да. Ведь в военном деле в принципе ничего не изменилось. Правда, под разговоры о профессионализации есть попытки сделать армию наемной. Реформаторам следовало бы уяснить, что основные специалисты — летчики, моряки, ракетчики — всегда были у нас офицерами-профессионалами. А надо ли дневального или караульного делать профессионалом? Перевод на контрактную армию — большое лукавство. Во-первых, это путь к удорожанию Вооруженных сил до уровня, который страна просто «не потянет». Во-вторых, в случае войны контрактники не обеспечат развертывания массовой армии. Опыт Великой Отечественной войны просто вопиет об этом. Тогда в силу того, что у нас не было подготовлено достаточного резерва, Ставка была вынуждена мобилизовать 57 дивизий ополченцев, которые из-за слабой подготовки понесли максимальные потери.
— Как вы думаете, почему так сильно упал престиж нашей современной армии?
— Причин много. Одна из них коренится в сути самой реформы. Под ней нынче подразумевается не усиление армии, а ее сокращение. Военная реформа тогда полезна государству, когда при сокращении, допустим, численности боеспособность не снижается, а растет. И еще. Раньше армия служила народу. А сейчас значительная часть материальных средств находится в руках олигархов. Будет ли того же Абрамовича защищать солдат, которого призвали для защиты своего народа? Народ бедный, разутый, раздетый, а олигарх пухнет от жира. И солдат должен его защищать? Бред! Очень сильно по престижу армии ударила и война, которая в собственном государстве была развязана правительством.
— Можно ли было предотвратить чеченскую войну?
— Зачем надо было провозглашать: глотайте столько суверенитета, сколько можете проглотить?! Дальше пошло: если одна республика проглотила побольше этого суверенитета, то почему нужно было отказать другой республике? С Дудаевым можно было спокойно решить вопрос о полномочиях. Он был воспитан в советском духе и о ваххабизме не помышлял.
— А вы лично Дудаева знали?
— Знал, конечно. Он был командиром 144-й дивизии. А я вообще всех командиров дивизий знал, когда был министром обороны. С Дудаевым не раз беседовал. Он и в военной, и в социально-политической деятельности разбирался лучше, чем средний командир. Дудаева уговорили местные старейшины, чтобы он шел в республику. Тогда Дудаев обратился ко мне, чтобы я его перевел с дивизии на грозненский военкомат. Это был 1990 год. Приходили ко мне и старейшины. Естественно, я доложил Горбачеву. В конце концов, было принято решение согласиться с просьбой Дудаева. Его перевели в республиканский военкомат. И Масхадова я знал. Это был грамотный, подготовленный артиллерист. Он тоже через некоторое время после августа 1991 года переехал в Грозный.
— То есть для вас было неожиданно, что такие квалифицированные, воспитанные на советских традициях офицеры вдруг заняли разрушительную для государства позицию?
— Их заставили занять эту позицию. Они пришли на свою родину. Правда, не баранов пасти, а в бараньих папахах ходить. И все же Ельцин мог пригласить того же Дудаева, присвоить ему генерал-лейтенанта, как сделали с Аушевым. И тот бы продолжил служить России верой и правдой.
— И тем не менее в потерявшей престиж армии приходится служить не отпрыскам абрамовичей, березовских и гусинских, а детям наших читателей. Чтобы вы им посоветовали?
— Служить или не служить? Как служить? Где? На эти вопросы каждый гражданин должен ответить самостоятельно. При этом нужно всегда осознавать: это наша страна, наша армия. Сегодня война идет в каждом поселке, в каждом доме. И линия фронта проходит через каждое сердце. Ничего не остается нам, как готовить сыновей и внуков к службе Родине. Чем больше подготовленных морально и физически юношей пополнят армию, тем чище в ней станет атмосфера. Именно за такую армию ратуют и родители, и деды, которым не безразлична судьба уставшей от потрясений России. Например, в современных школьных учебниках почти ничего не говорится о Сталинградской битве, Берлинском сражении. Некоторых ребятишек спрашиваешь, кто победил в Великой Отечественной войне? Отвечают: американцы. А к чему приобщает наших детей и внуков телевидение? Разврат, культ насилия, культ наслаждения. Вот такое воспитание на «гражданке» и порождает «чудовищ» в армии. С такими учебниками, с таким телевидением наш долг — воевать. Иначе потеряем молодое поколение, тем более если оно предпочтет отсидеться у материнских юбок.